Просто волшебство - Страница 17

– Это, по-вашему, «ползти»? – удивилась Сюзанна. Скорость, с которой они ехали, казалась ей головокружительной, давая почувствовать себя отчаянной сорвиголовой.

– Бедные мои гнедые, – отвечал Питер, – они никогда не простят мне унижения от подобной езды.

Сюзанна рассмеялась.

– Что? – Питер снова с улыбкой повернулся к ней. – Я не желаю выслушивать нотации о том, что рискую свернуть шею и себе, и лошадям, если очертя голову помчусь лишь для того, чтобы победить в каких-нибудь скачках. Последние, к слову, были из Лондона в Брайтон. И честь вынуждает меня признать, что я довольно сильно отстал.

– Что мне за дело, – отозвалась Сюзанна, – если вы вздумаете рисковать своей шеей?

– А вот это, мисс Осборн, жестоко, – сказал Питер.

– Наверное, нет ничего более потрясающего, – мечтательно проговорила Сюзанна, – чем мчаться вскачь что есть мочи.

Или попросту лететь. Ей часто снилось, будто она птица, которая взмывает ввысь в небесную синеву и парит там по воле ветра.

– У меня возникло странное подозрение, – проговорил Питер, – что мое первое впечатление о вас не совсем точно, мисс Осборн.

Его слова вывели Сюзанну из задумчивости, и она вдруг осознала, что разговаривает с виконтом Уитлифом и ей это даже приятно. Они проезжали деревню и находились уже на полпути к дому мисс Ханидью.

– Ваше молчание красноречиво говорит о вашем осуждении, – заметил Питер. На деревенской улице показался мистер Калверт, направлявшийся к своему дому, и Питер в знак приветствия коснулся хлыстом полей своей шляпы. – А вы, очевидно, полагаете, что в отличие от меня сразу же составили обо мне верное мнение.

Так ли? Что она знала? Он любит флиртовать с молодыми леди. Имеет беговую повозку, на которой участвовал в скачках из Лондона в Брайтон. Она не имела случая убедиться, что в нем есть какой-то особый стержень, хотя, надо отдать ему должное, он действительно вчера вечером занимал мисс Ханидью и был с ней очень любезен.

– Вы по-прежнему питаете ко мне неприязнь, – вздохнул Питер, хотя Сюзанне показалось, что это его скорее забавляло, чем печалило.

– Я не… – забормотала было она.

– Не пытайтесь отрицать, это так, – перебил ее Питер. – Разве вы не внушаете своим ученицам, что лгать нехорошо? Быть может, в моей внешности есть что-то отталкивающее?

– Вы сами прекрасно знаете, что ваша наружность безупречна! – резко ответила Сюзанна.

И тут же пожалела о сказанном. Но делать нечего – слова были произнесены. Ах, если б можно было их вернуть! Господи! Она, должно быть, сейчас напоминает потерявшую голову школьницу.

– Что вы говорите! – рассмеялся Питер. – Неужели правда? И цвет моих глаз вам не кажется слишком женственным?

– Ведь вы же знаете, что нет! – возмутилась Сюзанна. И когда они только успели перейти на личности?

– У одной моей кузины, – продолжил Питер, – глаза такого же цвета, что и у меня. И я всегда думал, что на ее лице они выглядят уместнее.

– На это я ничего не могу вам сказать, – ответила Сюзанна, – ибо не знакома с этой леди.

– Значит, дело не в моей наружности, – продолжал Питер, – разве что у вас предубеждение против всего безупречного. Хотя логики в этом мало. Остается предположить, что дело в моем характере.

– Я не испытываю к вам неприязни, – запротестовала Сюзанна, – и в вашем характере не нахожу ничего предосудительного, кроме одного: вы ни к чему не относитесь серьезно.

– Ваше замечание, – проговорил Питер, – очень напоминает досадные высказывания, которыми некоторые предваряют неприятные откровения. Они говорят: «Не сочти это за придирки, старина, но…» И в этом самом «но» содержится осуждение. Как в вашем «кроме одного». Вы, стало быть, считаете меня пустым повесой.

Последние слова он произнес утвердительным тоном, хотя, кажется, ждал от нее ответа. Сюзанна не собиралась разубеждать его лишь потому, что этого требовали приличия. Однако вопрос был задан.

– Да, милорд, – кивнула она, глядя вперед на дорогу и томясь в ожидании: ну когда же наконец покажется дом мисс Ханидью? – Таково мое мнение.

– Вы скорее всего мне не поверите, – хмыкнул Питер, – если я скажу, что мне иногда, знаете ли, приходят в голову одна-две серьезные мысли и я не совсем уж пустой тип?

– С моей стороны было бы дерзостью назвать вас лжецом, – после некоторых колебаний проговорила она.

– Почему? – Он еще ближе наклонился к ней, так что, прежде чем он снова перевел взгляд на дорогу, Сюзанна успела почувствовать на своей щеке его дыхание.

– Потому что я вас не знаю, – ответила она.

– Вот как! – отозвался Питер. – А как вы посмотрите на то, мисс Осборн, если я, несмотря на сделанное мной минуту назад предположение о наличии в моей голове серьезных мыслей, скажу: вы невероятно красивы, но вместе с тем излишне категоричны в своих суждениях, бесчувственны и не способны на глубокую привязанность или любовь?

– Отвечу, что вы ничего не знаете ни обо мне, ни о моей жизни! – рассердилась Сюзанна, тщетно пытаясь как можно дальше отодвинуться от него.

– Вот именно, – подтвердил Питер с ноткой удовлетворения в голосе. – Мы же с вами совсем не знаем друг друга, не так ли? Так с чего вы взяли, что я не стою того, чтобы узнать меня поближе? И то же самое относится к вам.

Сюзанна еще крепче вцепилась в поручень.

– Но у нас с вами вовсе нет желания узнавать друг друга, – сказала она. – Поэтому ответы на ваши вопросы не имеют значения.

– Для меня имеют, – возразил Питер. – Лично я очень хочу узнать, кто такая мисс Сюзанна Осборн. Очень хочу, особенно после того, как неожиданно для себя обнаружил, что ей хотелось бы мчаться во весь опор в экипаже в Брайтон. Вот это мне никогда бы не пришло в голову.